Виктор » 23 фев 2011, 00:08
Борис Бабин
Первой весенней
Она, наверно, плакала в ночи:
Ждала, пока я зарифмую сутки
В испуг предгорий, хохот алычи,
Презрение проехавшей попутки.
Покуда вслед нам Чатыр-Даг кричит
Отчаянием тающего снега,
Навзрыд разучиваю алфавит –
Успеть прочесть твоих грудей омегу.
Она, наверно…Ctrl + Alt + Delete
+ встать с её упругого финала:
Ей часа жаль, а мне вселенной мало;
Ползёт прицелом март по одеялу
И в дверь врывается, нечесан и небрит.
Ангар-Бурун
В Алуште снег и перевал закрыт;
Усач-гаишник, стражник Южноморья,
Котом ученым у дубов стоит,
Ряд платных сказок гостьям приготовив.
Спускаются старушки с Демерджи,
Пластуя первоцвет в пучки и пачки;
Трава сыра - придется дорожить
Крупинкой каждой, сохнущей в заначке.
Вершин не видно - лес в туман обут;
Между ногами, вековечно снова,
Из одной лужи два ручья бегут -
И к Сурожу, и к пенному Азову...
Судакчанке
Время - тучами Караби:
Никогда не запомнишь, снег или дождь,
Подсыхает к рассвету липкая ложь:
«Не кради - люби - не убий».
Плевок сумерек - бастардо -
Предвкушая, не ёрзай пяльцами рук:
Недопитый любовник - брошенный друг,
Бесполезный, как после, - до.
Враг к врагу - в разворот - лежим,
Кровоточит раздором чаек Судак...
Заруби: я закончил именно так,
Вечность профиля Демерджи.
Ялтинке
Помню лишь миг в переулочке волчьем –
Камни и звезды просили молчать,
Ты была рядом, вдыхая вкус ночи,
Так горяча.
Скрытые папертью храма, бесшумные,
Вились какие-то наши слова;
Что видел дальше стрекочущий сумрак –
Помню едва.
Новогоднее
На промёрзлом разъезде сойти
У завьюженных крымских ворот,
За плечо отшвырнуть в старый год
Емшан-зелье, разжав боль горсти.
Полукруг изумрудных огней:
Семафоры что волки в степи;
Я принёс свою чашу на пир
И - вернулся за долей своей.
Серебрится подлунный кумыс
На застывших коврах Сиваша,
Нескупая бурана душа
Сыплет за ворот инея рис,
Волооких ваяет подруг,
Наста хрупкого простыни мнёт;
До краёв мне Большая* нальёт
Звёздной братиной в царственный круг.
Пусть, хромая волчонком в стерне,
Лишь январь-несмышлёныш чуть свет
Слижет с шеи снежинок букет,
Что на память подарен был мне;
И, на зависть взъерошенных птиц,
В опохмел (раз никто не нальёт)
За здоровье и счастье твоё
Выпьет изморозь пьяных глазниц.
Браконьерское
Путина в Каламите, но чиста
Вселенная, как до звучаний Слова;
Навряд ли вы дождетесь нынче клева,
Солодочники - сеть моя пуста.
Царь-рыба мечется под тенью стай
Баркасов хищных. Идиотский повод -
Ловить себя. Великое не ново,
Простится им чудная суета.
Звезда садится, сбив залив в кагор;
Вновь по мощеной бликами дороге
Идти меж лодок, обжигая ноги,
Далеким берегам наперекор...
Тридцать первому августа 2002…
Последний летний поезд отползёт
В сентябрь по трупам вяленых томатов,
Предполагая скорость, как оплату
За собранный в росу полынный мёд
Озябших станций. Пустотой вздохнёт
Тень пляжных переулков, многократно
Обгадят чайки безмятежность статуй,
Зажавших на зиму усталый рот.
Сезон распродан. Бесполезный год
Со стен сорвав, прибой мешает карты,
Играя в сон - от Сарыча до марта
И ркацители мне сквозь зубы льёт.
Горожанкам-героиням
В каком городе на одного парня
сто девушек?
Детская загадка
Мутной водой Корабельной
Смой боль с загара мозолей -
Небо, прожаренной солью,
Выцвело и беспредельно.
Северной взмыленный ветер
Щиплет соски у купальщиц,
Тралик по центру, как тральщик,
Тянет, защитного цвета.
Ржавой Голландии пирсы
Липнут к проколотой бухте,
Пьяными птицами пухнет
Бакенов вычурный пирсинг.
И, когда лунных волн ласка,
Звёзды Омеги влив в танец,
Бёдра заезжих красавиц
Шаровой скроет покраской,
В чуб всех высоток свив цоколь
Для предрассветной забавы
В ждущей его с бала Клаве
В гости зайдёт Сёва-с-тополь.
* Голландия – военно-морское училище в Севастополе (местн. жарг.)
Проездом домой
Мерефа, рано.
Мешаясь с пенной кромкой облаков-
До рубежа - мосты, кварталы, башни,
И ветер сумрачный, и новодень вчерашний
Роняет в мех насупленных лесков
Ржу дряхлых рельс, запутанную в хвою,
Лишь чернозём расчёсанным прибоем
Горит в огне ковыльно-ханских снов.
Новомосковск, день.
Слеза Самары мягче ковыля-
Стекая с смятого степного ложа,
К Днепру спешит, тень омутов тревожа,
На отмелях с сазанами юля,
Вдруг, добежав, ложится пенной панной
На шорох груди бесконечных плавней,
Каменных баб тугим бесстыдством зля.
Мелитополь, к вечеру.
Вскрывая краны в погребах зенита,
Безвкусье глади, пресной и сырой,
Занюхивает вечер курагой,
Прижизненно увядшей и прибитой
На гарь чинар у городской черты -
И курагой сочится сквозь кусты
Сломавшаяся к сумеркам орбита.
Чонгар,* темнеет.
В зазубренно-зудящей тишине
На шорох вод спускаются минуты
Молча просохшей на жаре цикутой,
Болиголовом то бишь. По стерне
Гудит волна засоленной полыни
И в чаше Присивашья ядом стынет
Звезда, предназначавшаяся мне.
Эски-Сарай,* полночь.
Горбатит шлях упрямые уклоны,
Сочась и плача, ночь доступна всем -
Из её грудей вырезал алэм
Немного туши для проделок конных
На низких перевалах, вросших в дым,
Чтобы шайтан и друг его, хаким,
Успели вырвать до зари знамена.
Никита, рассвет.
Сквозь арматуру выбеленной арки -
Клочками горы. Море. Где-то здесь
Сверни к откосу. Сбей прибоем спесь.
Дай подышать кедровым смогом в парке.
Час ранний, час безлюдный...Цокот плит
Под кожей пяток чабрецом полит,
Пока, грассируя, листаешь вслух подарки.
Бахчисарайчанке
Рейд умер - с коридором лунным плёс
Вальсирует у створов Инкермана,
Юпитер сонный нынче мне охраной,
Чтоб не убёг, но вынес и донёс.
Штык-нож от дальних режет под откос
Полынь и бабочек. Не страшно и не странно -
Компаса без по млечному туману
Досказанностей, взглядов и угроз.
Мост отмелькал, полуночь льёт взасос
Чернила виноградников в карманы;
Дорзнаки понадменней сур Корана,
В лицо, назад, плюёт приемник «SOS»,
Путь каплет. Одного хочу всерьёз,
В долг отдавая душу автобану -
Пригубить чуть росу твоих фонтанов
И - вбить в их сон двуцветье ждавших роз.
Пусть засуха в предгорьях - я упрямо
Заставлю течь сухой и ржавый мрамор!
Донузлав
Рыжим лишайником поверх шатенистой тины,
Сеткой-креветницей между синюшных медуз...
Ноги раздвинь - оборвётся чудовищный груз
Неба в надире и ветра на нёбе, вестимо.
Рыбособаки и тучеуловы - всё мимо,
Краб между грудей - бубновый истрёпанный туз...
Раз браконьерить на степью обжаренных муз
Долг патриотов и …оток закатного Крыма,
Пусть себе дынное солнце сдыхает в арбуз,
Срезанный шерстью солёной реки, но хакима
Не позову к отсыхающим суткам, незримо
Сглоданным злобной цикадой. Укусом укус,
Лезвия мидий по пяточным венам... Хоть трус,
Болен западом за скалы, межбровьем полынным,
Пыль сохраняет подлунно ногные отжимы...
Панцирь о панцирь и клешни скрипят...
Я вернусь...
Недревней гречанке
Почти случайно расстегнув Гомера
Чуть-чуть пониже списка кораблей,
Облизываешь с пальцев рыбий клей
От похоти непаханых полей
Распахнутого томика. К примеру,
Ты - Понт. Я - беспонтовый Одиссей,
Споивший гарпий в кому, так, что все
Уключины наклюкались, верней,
Жаргоном аргонавтов, - bona sera!
В корму дыши, взбивая пенный шлейф
Прибоем в такт, пока на лунном дне,
Стамбульский шёлк сорвав губами рей,
В Босфоре борется с течением галера.
… Кончается гекзаметр. Водолей
Тускнеет. Штиль. Ты спишь. Иду ничей,
Твою безбрежность скрыв от дня лучей
Нагорий Тавра бычьей шкурой серой…